Литература Алтая
Леонид Семенович
Мерзликин
Мерзликин
(1935-1995)
Из предисловия В. Башунова к книге Л. Мерзликина «Млечный путь»
«Леонид Мерзликин был первым по таланту среди поэтов Алтая. Ни до него, ни при нем, ни после его преждевременного ухода никто не имел столь звонкого поэтического голоса, столь органичного и ярко выраженного лирического дара, хотя на недостаток стихотворцев нам грех жаловаться. Стихи его знали и любили далеко за пределами Алтая — что говорится, от Москвы до самых до окраин. Не только в писательских кругах или, скажем, среди специалистов: библиотекарей, учителей литературы и др. Он легко овладевал любой аудиторией, покорял совершенно разных людей, иногда совсем далеких от поэзии».
Леонид Семенович Мерзликин родился 18 августа 1935 года в селе Белоярске Чесноковского района Алтайского края, которое ведет свою историю с петровских времен. Здесь в начале восемнадцатого века была сооружена Белоярская крепость, положившая начало малой Родины поэта.
Детство и школьные годы Леонида Семеновича прошли в Белоярске и пришлись на тяжелые, голодные годы Великой Отечественной войны. Поэтическая сторона деревенской жизни, одушевленной природы, любви стали его излюбленными мотивами, силой и славой. Стихи он начал писать еще школьником.
| КРУТОЯРЫ Ты один у меня, мой земной уголок С крутоярами синими, с тихими плёсами. В эту осень к тебе я добраться не смог Ни пешком с батожком, никакими колёсами. У тебя там давно ежевичник отцвёл, Одуванчик-растрёпыш осыпался на воду… Не по мне ли берёзы лопочут у сёл? Не по мне ли кудлатые плачут взаправду? Лишь закрою глаза – и пошло, и пошло... Обступают и треплют намокшими ветками, И роса по одежде моей тяжело Ударяется каплями крупными, редкими. Лишь закрою глаза – и навстречу большак. Вижу – степь большаком-кушаком перехвачена. Без меня нынче шастает ветер-степняк. Без меня на токах всё зерно пролопачено. Лишь закрою глаза – и снуют воробьи В конопляниках рыжих, у скирд скособоченных, И порхают, кружа, будто годы мои, Будто годы, забытые там – на обочинах. Их не взять, не поднять, не засунуть в мешок, Потому и дороже становится прежнее. Ты один у меня, мой земной уголок, Для тебя уберёг я всё самое нежное. Ты один у меня, мой земной уголок. Где бы я ни плутал, а по правилу старому – Ты один у меня на распутье дорог, Все четыре дороги к тебе, крутоярому! Я, наверно, не скоро домой ворочусь. Я приеду тогда, когда, в крике и зуде, Одуревший от солнца, испачканный гусь Искупается в первой весенней запруде. Я сойду с полустанка, зажмурюсь на миг… Захолонуло сердце. Стою. Ну чего же я? Засмеюсь и пойду по грязи напрямик, Пусть вослед удивлённо глазеют прохожие. Я свои сапоги обобью о порог. Здравствуй, давность моя! Здравствуй, юность безусая! Ты один у меня, мой земной уголок. Я вернулся обратно. Ты слышишь? Вернулся я! Ты один у меня, мой земной уголок. Где бы я ни плутал, а по правилу старому – Ты один у меня на распутье дорог, Все четыре дороги к тебе, крутоярому. |
Немало для развития его дарования дала учеба в Алтайской краевой культурно-просветительской школе, которая в 1951-1954 годах располагалась в районном центре Троицкое. Леонид Семенович был редактором общешкольной газеты, выступал с чтением стихов на студенческих вечерах и в библиотеках района. Публиковался в районной газете.
If a building becomes architecture, then it is art
Из Троицкого он, однажды насмелясь, поехал в Барнаул на квартиру к поэту М.И. Юдалевичу, который очень тепло встретил Л. Мерзликина, одобрил привезенные стихотворения, рекомендовал их к печати, чем вдохновил на творчество начинающего поэта. О Леониде Семеновиче М.И. Юдалевич впоследствии сказал: «Умеет поэт Мерзликин как–то так поставить слово, что, сказали бы критики, «ощущается внутренний драматизм», а я скажу проще – берет за душу, пробирает аж до печенок!»
Поэт Лев Ошанин
Поэтическая зрелость пришла к Л. Мерзликину во время учебы в Москве в Литературном институте имени А.М.Горького (1959—1964 г.). Творческое развитие студентов осуществлялось в рамках творческих семинаров. Руководителями творческих семинаров традиционно были крупнейшие советские писатели. Руководителем семинарских занятий по поэзии у Леонида Семеновича был известный поэт Лев Иванович Ошанин. Он представил Л. Мерзликина писателю Михаилу Александровичу Шолохову на Дону в станице Вешенской. В литературном институте Л. Мерзликин обрел свою стихию, был признан профессиональным поэтом, здесь им была подготовлена и в 1963 году вышла в издательстве «Молодая гвардия» первая поэтическая книга «Купава». Используя дохристианское русское имя Купава для названия поэмы и книги, Мерзликин показал свою приверженность национальным сибирским истокам.
Михаил Шолохов в Вешенской
Л. Мерзликин последователен в своих духовных исканиях. Об этом свидетельствуют названия поэтических книг: «Таисья» (1967), «Лада», (1970), «Ивушка» (1973), «Проталинка» (1973), «Облепиха ягода» (1978), «Просека» (1981). Лирические поэмы «Купава», «Таисья», чередуются с историческими поэмами – «Георгиевский кавалер», «Пир», «Островитяне», с бессюжетными поэмами – раздумьями над прошлым и настоящим: «Три месяца», «Дело пятое». Уже с первых его публикаций стало ясно — у Л. Мерзликина свои взгляды на историю родины.
В Томской области
В 1974-1975 годах Л. Мерзликину пришлось совершить переезд на север, в Томскую область, поселок Стрежевое, где Леонид Семенович работал корреспондентом в газете «За Родину». Но там он не прижился, зато привез цикл стихотворений.
Закрыли небо облака,
Слетают с тополя пушинки.
Ну что, скажите, за река:
Ни чебака, ни пескаринки?
И вот поди её возьми,
Течёт себе тиха и плавна!..
На берегах реки Томи
Томится Марья Николавна.
Она с рыбалки ждёт его,
Который вечером приходит
И снасть кладёт, и ничего
Насчёт ухи не происходит.
Она (куда такого деть?)
Ворчит с улыбкою угрюмой:
– Ведь не клюёт. Чего сидеть,
Как тот Ермак, объятый думой?
Хоть ты таёжный человек –
Родился, вырос на урмане,
Но поедаешь только хек,
Что изловили в океане.
И всё ж рыбак непобедим,
Башкой мотает, не сдаётся.
И хек жуёт. И хек бы с ним,
Но хек засох и не жуётся:
– Ничо! Поймаем чебака!
Вода как будто убывает! –
И рыжий квас из порошка,
Зажмурясь, залпом выпивает.
Слетают с тополя пушинки.
Ну что, скажите, за река:
Ни чебака, ни пескаринки?
И вот поди её возьми,
Течёт себе тиха и плавна!..
На берегах реки Томи
Томится Марья Николавна.
Она с рыбалки ждёт его,
Который вечером приходит
И снасть кладёт, и ничего
Насчёт ухи не происходит.
Она (куда такого деть?)
Ворчит с улыбкою угрюмой:
– Ведь не клюёт. Чего сидеть,
Как тот Ермак, объятый думой?
Хоть ты таёжный человек –
Родился, вырос на урмане,
Но поедаешь только хек,
Что изловили в океане.
И всё ж рыбак непобедим,
Башкой мотает, не сдаётся.
И хек жуёт. И хек бы с ним,
Но хек засох и не жуётся:
– Ничо! Поймаем чебака!
Вода как будто убывает! –
И рыжий квас из порошка,
Зажмурясь, залпом выпивает.
После возвращения в Барнаул Леонид Семенович работал в редакции газеты «Алтайская правда», в Государственном музее истории литературы, искусства и культуры Алтая.
В 1992 г. краевая писательская организация проводила первоапрельский вечер сатиры и юмора в краевой филармонии. На этом вечере состоялось знаменательное событие. Леонид Семенович был публично коронован и провозглашен «королем поэтов Алтая». Литературные вечера сатиры и юмора с тех пор не проводились ни разу. А Мерзликин остался первым и единственным коронованным поэтом.
СЛОВО
Я не беснуюсь, не кричу,
Я не бандитствую с нахрапу.
Молчу. Я сотни лет молчу.
Молчу, посасывая лапу.
Молчу, как ветер гулевой,
Молчу, как окрик на морозе.
Я в небо ткнулся головой,
Остался пятками в навозе.
Мое молчанье, как дыра
На зипуне у Пугачева,
Как взмах, как отблеск топора,
Удар! — и горлом хлынет слово.
И тело медленно сведет,
Кольнут последние мурашки.
А слово встанет и пойдет,
Закосолапит без рубашки.
Не станет сил ни у кого
Его отдать на истязанье.
И будет страшен крик его,
И будет радостно признанье.
Я не беснуюсь, не кричу,
Я не бандитствую с нахрапу.
Молчу. Я сотни лет молчу.
Молчу, посасывая лапу.
Молчу, как ветер гулевой,
Молчу, как окрик на морозе.
Я в небо ткнулся головой,
Остался пятками в навозе.
Мое молчанье, как дыра
На зипуне у Пугачева,
Как взмах, как отблеск топора,
Удар! — и горлом хлынет слово.
И тело медленно сведет,
Кольнут последние мурашки.
А слово встанет и пойдет,
Закосолапит без рубашки.
Не станет сил ни у кого
Его отдать на истязанье.
И будет страшен крик его,
И будет радостно признанье.
***
Петуший крик. Падучая звезда.
И над ручьём развесистая ива.
И ты греховна тем, что ты счастлива…
А под мосточком катится вода.
Глаза в глаза – и горе не беда,
И грех не грех. Прости её, Всевышний.
Она и я. А ты тут третий лишний.
А под мосточком катится вода…
Куда бежит, торопится куда?
А над землёй рассветное броженье,
А в голове приятное круженье,
А под мосточком катится вода…
Уже росу не держит лебеда.
Уже заря таить себя не в силах.
Четыре локтя зябнут на перилах…
А под мосточком катится вода.
Любовь моя, была ли ты когда?
Иль о тебе мне ночь наговорила,
Наворожили шаткие перила?..
А под мосточком катится вода.
VII Всесибирские Мерзликинские чтения
В г. Новоалтайске каждую осень в конце сентября проходят Мерзликинские чтения, с 2005 года получившие статус Краевых. С 2015 года чтения считаются Всесибирскими.
6 июня 2009 года перед зданием Центральной городской библиотеки в городе Новоалтайске состоялось торжественное открытие памятника Мерзликину.
Автор памятника – известный в Алтайском крае скульптор Николай Звонков. 27 октября 2009 г. имя Леонида Семеновича Мерзликина было присвоено Центральной городской библиотеке города Новоалтайска.
Автор памятника – известный в Алтайском крае скульптор Николай Звонков. 27 октября 2009 г. имя Леонида Семеновича Мерзликина было присвоено Центральной городской библиотеке города Новоалтайска.
Сайт, посвященный Леониду Мерзликину
Лекция Виктории Дубровской о Леониде Мерзликине
Рецензия А.М. Родионова на книгу:
Мерзликин Л.С. Избранное. Стихотворения.
Поэмы. Барнаул, 2005 (библиотека журнала «Алтай»)
Мерзликин Л.С. Избранное. Стихотворения.
Поэмы. Барнаул, 2005 (библиотека журнала «Алтай»)
Проверьте свои знания
Верстка: О.А. Ковалев
